ТРУДНЫЕ ВРЕМЕНА

 

 

 

Телефонный звонок - всегда неожиданность. Даже если его ждешь, даже если знаешь, что вот-вот должны позвонить, эта проклятая трель всегда ошарашивает поначалу. И, еще не сняв трубку, сразу пытаешься понять - кто звонит, зачем, кому...
Звонил новенький японский "Панасоник", черный и сверкающий как обсидиановый жертвенный нож, и звонил красиво, но все равно этот неожиданный звук заставил меня испытать приступ острой зубной боли.
- Аллочка... - простонал я, - если это опять из банка - я уехал... Надолго уехал, ясно?
Секретарша Аллочка, аккуратная и собранная, взяла телефонную трубку кончиками наманикюренных пальцев. Лицо у нее стало на мгновенье задумчивым.
- Вас, шеф, - сказала она уверенно. Видимо, мое лицо скривилось, потому что она быстро добавила, - Это ваш брат.
- А, ну слава... э-э-э... Давай, давай сюда.
Трубка оказалась у меня в руках. В ней что-то далеко хрипело, шипело и шелестело.
- Эй! - сказал вдруг знакомый голос из ее черных матовых глубин, - Алло!
- Привет, братец! - с облегчением сказал я, - Ты чего по телефону-то? Мог бы по-обычному.
- По-обычному, как же. У тебя в радиусе пяти километров два храма, мечеть и синагога! По-твоему, легко пробиться?
- Извини, да, забыл... Здравствуй, Люцик. Я тебя сколько уже не видел-не слышал? Лет сто?
Услышав голос Люцика, я машинально стал прохаживаться по офису туда-сюда. Старая привычка. Офис был маленький, с низкими потолками, из числа тех, которые в прошлой жизни были хрущевками. Теперь, отделанный гипсокартоном, он походил на крошечную собачью конуру. Из всего убранства имелся стол, за которым сидела Аллочка, два стула - один из них занимался ею же - старый, натужно жужжащий компьютер, принтер и пыльная старая герань в горшке. Против герани я особенно возражал, но с арендодателем не поспоришь.
- А то и все триста, - ответил брат. Голос у него совсем не изменился, - Считай, с самого... ну да, на дворе тогда девятнадцатый стоял. Я вот тут недалеко оказался, решил вроде как звякнуть. Заехать не могу, извини, дела все, дела...
- Да и то хорошо, что позвонил. Рассказывай скорее, как там дома, как все.
- А что там рассказывать... - Люцик немного смутился, - Все как прежде. По тебе скучают. Меня они тоже, конечно, видят нечасто, но ты уж совсем пропал. Слухи были, что ты в Европу мотанул, я уже собирался там тебя искать, а тут вот... случайно как-то.
- Да ну ее к лешему, Европу эту! - в сердцах рявкнул я. Говорить становилось все легче, словно я расстался с Люциком только вчера, - В печенках уже! Европа!.. К черту ее. Я всегда говорил, что инквизиция до добра не доведет.
- О чем тебе и было говорено, олух ты этакий, - добродушно пробасил брат, - Тебе сколько раз говорили - бросай ты свой промысел и иди в люди. Вон, сколько наших разбрелось, имеют на старости лет свой угол с приварком. Но ты ж упрям как бес!
- Отцовское дело, - пробормотал я, - Ну не бросать же... Жалко ж все-таки. Что, и ты бизнес крутить начал?
- Есть немного. То там, то сям. Времена сейчас сам знаешь какие, брат. Тяжкие времена. Кому сейчас легко? Не успеешь сам - успеют тебя. Мечусь как волк, но что-то вроде выходит. Все-таки свой бизнес, думаю расширяться скоро. Риэлтора там всякие, дочерние фирмы, холдинги... Кстати, чуть не забыл, у меня там на таможне три контейнера финнских смесителей для ванной стоит, ты если чего, крикни - подгоню, договоримся. Товар сейчас идет в лет, только успевай акцизки клеить. Не так хорошо, как паленая водка, конечно, но тоже дело - все-таки финнские, не левые...
- Люцик, Люцик, постой, - досадливо одернул я брата, - Опять ты за свое. Я ведь уже говорил, свое дело не брошу.
Секретарша Аллочка делала вид, что не слушает наш разговор, только по тому, как подергивался ее раздвоенный змеиный язычок делалось понятно, что ни один звук не пролетал мимо нее незамеченным. Ничего поделать я не мог - "Панасонник" хоть и был на радио, без шнура, но единственной отдельной комнатой в нашем офисе был туалет, а это не самое приятное место для разговора. Я вздохнул и погрозил Аллочке пальцем. Она обиделась и демонстративно уставилась в окно.
Ей было скучно - за все утро не появилось ни одного клиента.
- Да какое там дело! - взвился Люцик, - Что ты ну прямо как маленький, в самом деле! Сколько можно этой дурью маяться? Отец всю жизнь себя изводил, помнишь, чем закончил? А начинал вообще с яблок! И ты теперь туда же? Давно инквизиция хвост не прижигала?
Хвост, будто услышав, что говорят о нем, коротко стеганул по полу. Я покосился на него. Совсем зарос, с этими делами даже в парикмахерскую не выбраться...
- Брат, прекрати. Батька наш действительно на яблоках засыпался, ну так и что с того? Здесь давно все иначе, ты сам замотался и ничего не понял. У них теперь тут демократия, понимаешь?
- Демо... чего? - подозрительно спросил тот и некоторое время сопел в трубку, - Это что, вместо инквизиции?
- Да нет, это свое, отдельное. Тебе не понять вот так сразу. Короче, можно делать что угодно и ничего за это не будет. Свобода, понимаешь.
- Постой... Так ты что, выходит в открытую играешь?
- И не первый год, - я опять вздохнул, - Закрытое Акционерное Общество "Сатана-инвест". Ты рекламу совсем не смотришь?
- Ух... - только и сказал Люцик, - Слушай, Вельзик, что, вот так вот и... в смысле, никакие попы тебя святой водой не кропят и анафему не читают?
- Говорю же, демократия это называется. Капитализм. Мир равных возможностей, свободной конкуренции и всего такого прочего. Очень удобно. Хотя как сказать, конечно. Проблем тоже прилично. Пока зарегистрировались, пока то, пока се... Сперва с названием мучались, регистрировать нас не хотели, потом налоговая наехала, печать мол, не сертифицированная, не установленного образца. А я этой печатью, может, с пятого века пользуюсь и все как новая!
- Да уж... Печать - это да... - как-то рассеянно сказал Люцик.
- И с офисом не все гладко. Я же сперва хотел в третьем кругу Ада поставить, там как раз и места подходящие и тепло. Так нет, забраковали! Приперся какой-то тип, походил и сказал - не подходит из-за пожарных соображений, да еще и котлы со смолой не угодили - источники, мол, повышенной опасности, а средств пожаротушения как-то не запасли... К тому же с планом эвакуации тоже чего-то не то было, а тут еще оказалось, что у папаши Харона трудовая книжка утеряна и вообще он пенсионер с третьего века... Короче, вот так вот. Пришлось переезжать. Но здесь тоже удобно, хоть и прохладно иногда.
- Тесновато, поди?
- И так можно сказать. Вдвоем в одной комнате сидим - я да Аллка. Она за бухгалтера и счетовода, я вроде как главный менеджэр и президент филиала.
- А армию свою где поселил?
- Какую армию?
- Что значит - какую? Армию Мрака, конечно! Там же одних демонов легионов десять...
- Нету армии, братишка. К нам еще на второй неделе какие-то странные люди пришли, стриженные такие, в одежде кожаной. Ну, как сарацины под Иерусалимом, только акцент другой. Крышу нам предлагали. Я так понял, что крыша какая-то не такая была... Ну, слово за слово, сцепились мы. Через час - ни демонов, ни армии... Остатки на другой конец света драпанули, теперь в этом, как его... а, в синематографе снимаются. Меня тоже приглашали, да я не пошел. Все-таки дело... Но тем тоже влетело, я им здорово всыпал.
- Значит, достал из закромов свой огненный трезубец?
- Зачем так сразу... Что я псих, еще ментам откупные платить? Слил я их всей кодлой прокурору. У них там терки были со стояновскими, а в суде не проплатили, ну я и провернул там одну историю - всем по четвертаку с конфискацией... Эй, ты слушаешь?
- Ну да, да, - отозвался погрустневший Люцик, - Значит, теперь гребешь товар лопатой?
- Эх, брат, твоим бы рылом да серы хлебнуть... Половину без разговоров под налоги. Если и попадается какая пристойная душа второй свежести - вынь да положь пенсионному фонду. Только не спрашивай, чего они с ними делают, сам не знаю. А про подоходный налог ты слышал? А налоговикам и санэпидемстанции?! Им же если не заплатить - на весь товар арест наложат, им это раз плюнуть. Мол, неудовлетворительное экологическое состояние или что-то вроде. Что правда, то правда, души в последнее время частенько с душком попадаются, некоторые вообще несколько лет отмачивать приходится, но что ж делать... А еще с банком прогорели мы крупно. Вложили душ двести, причем отборных, чистых, а банк возьми и лопни. Директора где-то в Новой Гвинее видели, а души как исчезли - так с концами. Нет, знаешь, такого свинства даже во времена инквизиции не было!
- А вырученные куда? А ад, по старинке?
- В него, в родимый. В обмен качаем оттуда газ, нефть, серу добываем. Иначе разоришься мигом. Сейчас же времена сам знаешь...
Секретарша Аллочка внезапно сделала круглые глаза. Я покосился назад и увидел приоткрытую дверь.
- Слушай, Люцик, ты меня извини, я тебе позже звякну, - быстро сказал я в трубку, - Тут, понимаешь... клиент пришел. Не спугнуть бы.
- А, понял, - кажется, Люцик все-таки немного обиделся, - Ну ладно, звони как сможешь. Я сегодня еще рядом буду.
- Договорились! Бывай, братишка, - я отключил трубку и, заранее улыбнувшись, повернулся.
Клиент уже был здесь. Он стоял перед столом Аллы, нерешительно мял в руках ветхую шапку с чьими-то побитыми молью ушами и опасливо косился на меня.
Немного сизоватый нос, насупленный взгляд из-под мохнатых, торчащих в разные стороны бровей, полуседая щетина и тягучий запах перегара изо рта. Я хорошо знал такой сорт клиентов.
- Добро пож...
Он скакнул сразу метра на три назад и мелко задрожал. Мы с Аллочкой понимающе переглянулись.
- П-простите... Эт-то у вас рога такие? Ну, сверху?..
- Рога, - я почесал в затылке, - Торговая марка. Итак, добро пожаловать в ЗАО "Сатана-Инвест". Я - главный менеджер Вельзевул. Пожалуйста, присаживайтесь.
Стул был один, большого выбора у клиента не было. Осторожно приблизившись к столу, из-за которого доброжелательно смотрела Аллочка, он сел, примостив на колени свою шапку.
- Договорчик заключить? - сладко спросила секретарша.
- Ну-у... Ну да. Я вот подумал... Ну, на счет души-то. Вы гарантии даете?
- Даем, еще какие, - проворчал я, - В прихожей сертификаты висели, заметили?
Клиент мелко закивал.
- Значит, у вас, прямо тут, и оформить можно?
- Разумеется. Правда, нужна еще нотариальная копия в трех экземплярах и заверенная заместителем главы районного исполкома, но это делается быстро. Не в Средневековье же живем!
- А когда оформить можно, не подскажете?
- Да хоть сейчас!
- Сейчас? О... - клиент вскочил со стула и стал подвывать нараспев, в его повадках тут же появилась наглость и уверенность, - Во имя Солнца, Земли и девяти неназываемых дьявольских имен! Внемли мне, Вельзвевул, князь Тьмы, исчадие ада и кладезь греха! Слушай же, что повелеваю тебе я, властью, данной мне...
- Не надо, - попросил я, с отвращением глядя на шапку, скучно лежащую на стуле, - Это же устаревший образец, форма три-ноль. Сейчас мы так не делаем. Алла Сергеевна, контрактик пожалуйте.
Принтер с готовностью выплюнул лист бумаги, какой я и протянул неудавшемуся заклинателю.
Но читать тот не стал.
- Значит, так. Душу я отдам, конечно, но хочу тот час замок во Франции, да такой, чтоб по наследству передать, с виноградниками и полями, миллиард долларов США, настоящих и имеющих хождение по всему миру, влюбленную в меня красавицу-жену и собственный самолет!
Аллочка почесала кончик носа ногтем. Она скучала.
- Все? - терпеливо спросил я.
- Ну вроде. А, еще чтоб жить до трехсот лет!
- Ясно. Значит, так. Мы со своей стороны можем предложить следующее... Дачный участок в Подмосковье - шесть соток и недостроенный дом, холодильник "Морозко", б/у, но в хорошем состоянии и сервант из дуба. Гарантию даем полную.
Клиент побледнел и сразу утратил охотничий задор.
- Как же... а это... не, ну чего это... - блеял он, - Что ж это такое? Я в конце концов жаловаться буду!
- Инфляция, отец. Ну где я вам всем по замку достану, а? Езжай себе в Подмосковье, живи там спокойно и не морочь людям нервы. Годков десять еще протянешь, а там...
- Триста!
- Триста?.. - с отвращением спросил я. Как обычно, от деловых переговоров противно крутило в животе и болели зубы, - Алл, дашь ему потом пособие по народной медицине, там, в углу лежало.
- Ну это уж чересчур! - запротестовал клиент с видом покупателя, которому подсунили в универсаме банку просроченной сметаны, - За такое - и свою бессмертную душу?!
Я пожал плечами.
- Не хотите - не продавайте, потом и этого не будет.
- Да я уж лучше в контору братьев Мойшеров обращусь, на Пушкинской. Там хоть цену нормальную дадут!
- Ну обратитесь... Только вы на их копыта сперва посмотрите. Такую липу только лох не вычислит. Дадут они вам какую-нибудь хибарку на Пересыпи, а потом окажется, что она под арестом или вообще под снос. Только делать что-то уже поздно будет, ваша бессмертная душа уже будет у какого-нибудь молдавского рабочего без регистрации. Они такой товар живо тащат. Или депутату продадут, это уж с концами. Давай, отец, не бузи, подмахни контракт - и свободен, езжай себе. Холодильник хоть и б/у, но как новенький, блестит аж.
- Как новенький?
- Ну да. И сервант такой, что закачаешься. А чего тебе еще для счастья надо?
Клиент думал недолго. Они все недолго думают.
- Ладно... - упавшим голосом сказал он, однако все еще пытаясь сделать вид, что делает нашей фирме одолжение и все еще колеблется, - Где подписать?.. Кровью?
- Как хотите. Можно ручкой.
Клиент взял ручку и быстро, явно боясь передумать, расписался. Я без интереса посмотрел на контракт, поставил подпись и от себя.
- Спасибо, ЗАО "Сатана-Инвест" благодарит вас за сотрудничество и поздравляет с выгодным приобретением. Все оплаченное уже ждет вас, документы будут завтра, с трех до четырех. Можете взять наши фирменные буклеты чтобы отдать родственникам и знакомым на тот случай, если они тоже заинтересуются сотрудничеством.
- Да-да.
Не попрощавшись, клиент нахлобучил на себя шапку и, дрожа битыми молью ушами, исчез за дверью. Я неторопливо закрыл дверь, вернулся к столу. На полированной столешнице лежал крошечный, не больше виноградины, серый шарик, похожий не то на неровный комок засохшего алебастра, не то на кусочек шлака.
- Ну как? - нетерпеливо спросила Аллочка.
- А как... - я придирчиво рассмотрел душу, сперва одним глазом, потом другим, - Как и следовало ожидать, болгарская халтура. Никак не научатся хотя бы похожие клепать. Так, наваяют, лишь бы форма была... Он сам не знал, наверно. С такой душонкой можно лет сорок прожить и не заметить, кто ж проверит...
- Что же делать?
- А что тут поделаешь? Не в милицию же нести. Попытаемся завтра взяткой инспекции из санэпидемстанции пропихнуть. Может и не заметят. - Нам квартал закрывать, - напомнила Аллочка, - И за аренду уже два месяца не плачено. Нам бы...
Я неожиданно разозлился, так, будто на хвост уронили раскаленную кочергу. Еще немного - и здание провалилось бы в тартарары. Но каким-то чудом мне удалось взять себя в копыта, хотя стекла в окнах мелко задрожали, а на улице тревожно завыли собаки.
- Отцовское же дело! - без сил сказал я, прикрыв глаза, - Куда ж я без него! Семейный бизнес, черт его дери...
- Знаю, - грустно сказала Аллочка, Вы ж не виноваты в том, что он не рентабелен. Нам бы инвестиций, особенно швейцарских, на аммортизационные счета пару миллионов, диллерскую сеть, реализаторов... На одном энтузиазме не пробьешься, времена сейчас такие, шеф.
- Да. Права ты, Аллочка, ой как права. Такие времена...
Я пристально посмотрел на аляповатую душу, которая, казалось, немного потеряла в размерах под моим взглядом и, в очередной раз вздохнув, махнул рукой:
- Ладно, звони Люцику. Что-то он там говорил про три контейнера смесителей. Не наш это бизнес, да и делиться опять придется, но раз уж финнские... Звони, Аллочка.

/6 сентября 2005/